Уважаемые жители города Инза и Инзенского района!

2019 год является юбилейным для Архивной службы Ульяновской области. В честь 100-летия Архивной службы на территории региона с начала года стартовала культурно-просветительская акция «12 раритетных архивных документов». Инзенский муниципальный архив, имеющий на хранении немало интереснейших документов, не мог остаться в стороне от проводимой акции и в преддверии Дня воинской славы России предлагает Вашему вниманию воспоминания участника Великой Отечественной войны инзенца Гаврилина Геннадия Григорьевича (фонд № 181, ед. хр. № 19). Надеемся, что прочитанный материал не оставит равнодушными тех, кто внимательно и вдумчиво прочтет его.

Лето 1942 г. было тяжелым для нашей страны: враг, используя свое преимущество, отсутствие 2-го фронта, стремился полностью рассчитаться с нами за зимнее поражение под Москвой, за Крым и т.д. И мы отходили с боями. Прорвав фронт под Изюм-Барвенковым, враг врывается на просторы Северного Кавказа. Нас, я уже в составе зенитно-артиллерийского дивизиона, из станции Усть-Лабинская (в 60 км. от Краснодара) бросают в бой и в основном, используют для борьбы с танками и пехотой. А простор для танков здесь большой: нет препятствий, кругом равнины. С боями отходим. Оставляем разбитую, полную горящих эшелонов ст. Кронаткино, ночью уходим из Армавира и ор. Города. Особенно запечатлелся в моей памяти отход из станции Невиномысской. Только что мы вошли в город. Меня вызываю в штаб, который расположился в школе возле вокзала, явился чтобы получить задачу. Партия за партиями идут вражеские самолеты. В городе воинской части еще почти ... (запись не разборчива), бои идут довольно далеко. Но через город сплошной вереницей движутся беженцы, кто пешком, кто на лошадях. Эта цепь была заманчива для гитлеровцев: ведь  тут безопасно действовать. И они на самой малой высоте бомбили и расстреливали женщин, стариков и детей. Вот на руках у матери, лежавшей недалеко от нас, осколком убита маленькая девочка и мать с горя здесь же сходит с ума. Она вскочила и прижимая девочку начала приплясывать и дико смеяться. А кругом свистят осколки, цокают о мостовую пули. За ней плача и уговаривая бежит вторая дочь, лет 10-12. Вмешивается наш врач, капитан Дласомидзе, но ... (запись не разборчива) его помощь уже не нужна, а матери помочь не в состоянии. После ряда боев к ... (запись не разборчива) мы подходим  с одним уцелевшим орудием. В Баку мы получили новые артиллерийские пушки, были переформированы в полк и отправлены вновь в бой. Уже в начале сентября мы обороняли г.Туапсе, а затем перебрасываемся под Новороссийск.

Положение на фронте уже изменилось: мы не отступаем, вгрызлись  в землю и стоим. Нашу одну батарею посылают на Лазаревский перевал, преодолеть который не так легко для артиллерии. Дорога, а вернее не дорога, а тропа через главный Кавказский хребет проходит на высоте 3 тыс. метров. Орудия тянем двумя тракторами и всеми людьми батареи. И вот мы в составе Гайдуковской группы, которая прикрывает перевалы, прикрывает дорогу к морю, выход на Сочи. Здесь, из новых  орудий мы открываем новый счет стервятникам: сбит первый Ю-87. Это расчет лейтенанта Кравцова. А затем счет сбитых самолетов начал расти, и к сентябрю 1943 г. достиг по полку 94 машины. Здесь положение выравнивается, враг полностью перешел к обороне, а нас вновь под Новороссийск, где враг готовит новый удар. 12 апреля 1943 г. сильный артиллерийский налет на наши позиции. Снаряды рвутся в основном в районе 1 взвода, которым командует лейтенант Черноглазкин Александр, мой большой друг. Я заменил командира батареи, который был недавно ранен в ногу пулей, когда мы вели огонь прямой наводкой. Слышу крики из первого взвода. Бегу и вижу лежащего на спине Сашу Черноглазкина, а возле него солдаты. Под огнем стаскиваем его  высоты в долину и быстро в санчасть. Но поздно. 17 апреля с самого утра до позднего вечера начало гудеть небо. Десятками и сотнями идут немецкие бомбардировщики и бомбят, бомбят. В районе нашей лощины было зафиксировано около 2800 самолетов. Но картина уже другая, здесь они не безнаказанно действуют. То там, то здесь, то в землю, то в море врезаются самолеты немцев. Это наша авиация работает, уже не уступая ни по качеству, ни по количеству немецкой авиации. В воздухе начинают господствовать наши летчики. Это вливает силы в нас, зенитчиков. Огонь ведем до темноты. К стволам невозможно дотронуться, горит на них краска.  Даем остыть и вновь огонь. За день сбили 7 самолетов. Нас поздравляет командир полка. Следующие дни так же напряжены. На 3-й день группа Ю-87 нахально пикирует в районах батарею, буквально на головы (огонь близко). Результат - 2 самолета (вернее осколки) возле наших позиций, о 3-х сбитых звонят с 4-й батареи. За 2 налета эта эскадрилья почти вся уничтожена. Оказалось из документов летчиков, что они только прибыли из Северной Африки. Здесь другие порядки, не запугаешь. Врагу не удалось продвинуться ни на шаг. Особенно тяжело было нашим товарищам на «малой земле». Это морской десант, высаженный в феврале 1943 г. на мыс Хако (на юго-западной окраине Новороссийска) вся площадь занималась десантом, просмотрена буквально простым глазом, простреливается. Днем головы не поднять. Вся площадь десанта 3 км. по глубине и 7 км. по ширине. Тяжело там. В эти дни я легко ранен осколком в грудь и поцарапало мне лицо. Взрывная волна протащила немногого меня по камням. Из строя выведено 3 орудия (правда 2 возвращены из ремонта, а 1 дали новое). За эти бои награждена группа наших бойцов, в том числе и я, орденом Красной Звезды. После вручения орденов и медалей отзывали в Геленджик, откуда, получив несколько дней отдыха, отправляемся на пополнение десанта на «Малую землю». Высадка проходила тяжело под непрерывным обстрелом артиллерии. У берега светло как днем, т.к. непрерывно «висят» осветительные бомбы. На «Малой земле» мя стоим в обороне до сентября месяца. Днем не поднять головы, вся жизнь начинается ночью, ходят только по ходам сообщения. Авиация не дает отдыха, работы хватает. И артиллерия им помогает: как только в небе загудят самолеты, так начинается артобстрел наших позиций, чтобы помешать нам вести прицельную стрельбу. Но немецкие артиллеристы ведут огонь плохо, за  все время только одно прямое попадание в орудие (и никого не ранило: все были в укрытии), а снарядов выпущено много. Вся земля в воронках, кажется нет живого места, но мы живем. Потери все же большие: несколько человек убито (матрос Подконаев, с-т Москоленко и др.) много раненых. Сидеть надоело. Но вот в ночь на 10 сентября началось наше наступление: прорываем «голубую линию», как называлась укрепленная линия, построенная немцами из Новороссийского цемента. Бои очень упорные и тяжелые. Кроме нашего десанта в центр города выброшен еще один десант, морская пехота, там ребята, с которыми мы успели сдружиться. Тяжело им. Наконец, 17 сентября Новороссийск освобожден. Радости нет предела. Мы наступаем. И тут неудача постигла меня. В разгар наступления несколько танков врага пытались нас остановить. Батарея брошена против них. Движется 7 машин. При отражении их атаки я ранен и в руках осколком разбита бутылка с горючей жидкостью. Меня охватило пламя. Боль и ничего больше не помню. Узнал после: сорвал одежду и вытащил меня в укрытие солдат Письмак. Сильно обгорела нога правая: ожоги 2-3 степени. Долго стаскивали сапоги,  обидно в самый разгар наступления, когда опять ... (запись не разборчива) на старые места, на Керчь, приходилось уходить в госпиталь. Летом в Краснодаре, затем в Сочи, отправлен в запас, т.к. признан ограниченно годным. В конце 1944 г. вновь в кадрах армии, в Москве, в главном Артиллерийском управлении получаю назначение. Вновь в артполку и с тем двигаюсь по Польше, затем по Германии. Форсируем Одер, бои под Брестом и вот 9 мая 1945 г. конец войны с Германией. После прохожу службу за границей в Германии, Чехословакии, Австрии. Был в Венгрии, Румынии. На фронте в 1943 г. вступил кандидатом в члены КПСС, затем в члены КПСС. В запас сов. армии ушел в звании капитан.

Орфография и пунктуация автора сохранена.

Вот такой интереснейший документ находится на хранении в муниципальном архиве. И вполне может быть, что вышеописанные реальные события когда-то лягут в основу такого захватывающего и патриотичного фильма, как недавно отгремевшего «Т-34». Читая воспоминания нашего земляка, каждый из нас представляет его по-своему. К сожалению, в архиве не имеется фотографий Геннадия Григорьевича. Сотрудники архива очень надеются на то, что опубликованные воспоминания Гаврилина Г.Г. прочтут его родственники или знакомые и поделятся с нами его фотографиями либо другими интересными материалами, ведь так память о нашем земляке будет жить вечно и не останется только в сердцах его родственников. Муниципальный архив с благодарностью принял бы эти материалы на постоянное хранение, ведь опыт предыдущих поколений всегда обогащает историческую действительность, и мы, и следующие за нами поколения, сможем гордиться своими предками, следовать их примеру, а еще стремиться к тому, чтобы не допустить повторения этой страшной трагедии, именуемой «война».

Наш рабочий телефон  8(84-241) 2-53-30.

Начальник архивного отдела                                                  А.Л. Вершинина